Не пишется. Всё новое не приносит ярких эмоций и размышлений. Хочется влезть в глубины памяти и достать оттуда, как из шкафа старый тёплый свитер, что-нибудь согревающее, дорогое сердцу, приносящее радость.

Почему-то вспоминаются те времена, когда  не было достатка, когда было тесное съемное жильё, скромная еда, минимум в гардеробе. Из тех лет сегодня можно выудить больше запоминающихся, достойных внимания событий, чем из нынешних, сытых и суетливых.

Что такое раньше было пойти в театр на «лишний билетик», наверное, помнят многие. Сам процесс поиска этого билетика был искусством: чутьё в выборе  места (чуть в стороне от толпы), умение найти первым его обладателя (угадав по выражению лица или походке) , способность отсечь любые попытки других претендентов (как и отвязаться от  обычных спекулянтов). И это далеко не всё.

Здесь, как и в любой азартной игре, надо было ловить удачу. Меня хорошо поймут те, кому хоть раз приходилось уйти ни с чем. Этой игре меня приучала мама. Сколько раз мы стояли с ней у входа в Большой зал консерватории или в какой-нибудь театр. И почти каждый раз оказывались в зале. Удовольствие от спектакля удваивалось.

Так и в тот раз, когда мы с другом шли мимо Большого театра. Я и представить не мог, что мой друг, родившийся в Москве, баловень семьи, которая в лице его бабушки мамы и тетки, хотя речь идет о далеких 70-х,  фактически в собственности имела пельменную на Рижской, ещё ни разу не был в Большом.

Узнав об этом, я понял, что мы пришли вовремя. До начала оставалось минут десять. В этот вечер давали «Жизель». Толпа металась перед колоннами, встречая каждого со стороны метро возгласом: «лишний билетик». Чутьё мне подсказало, что надо идти на угол в сторону ЦУМа. Через минуту у меня в руках уже был билет за 90 копеек. Азарт разыгрался. Хотелось получить второй.

До начала спектакля оставались считанные минуты. Вся толпа смотрела на нас, кто-то показывал на нас пальцем, надеясь, что в случае неудачи, мы откажемся от единственного билета. И тут, прямо к ступеням у колонн, подъехала машина с дипломатическими номерами.

Из машины вышла потрясающая молодая дама в норковой шубе и шикарный мужчина, явно иностранец, в модном пальто и ондатровой шапке. Дама оказалась русской. Она стала интересоваться, нет ли у кого — нибудь лишнего билетика, сказав, что один у них имеется. Толпа показала на нас.

Сначала она предложила 10 рублей, потом 25. Мы отказались. Тогда иностранец снял свою шапку и протянул её нам. По тем временам она стоила рублей 200. У нас было замешательство. Сквозь шум раздался первый звонок. Мой друг стал мне говорить, что неудобно идти в Большой в свитере, тем более одному. Я понял его намерения, взял  под локоть, повел к входу и втолкнул его внутрь.

Обернувшись, я увидел, как парочка садится в машину и отъезжает. А ещё, я слышал гул реплик, где больше было слов одобрения в наш адрес. Толпа медленно расходилась. Мои надежды на второй билет иссякли. Я поехал домой с  счастливой мыслью о том, что мой друг посетил-таки  Большой театр.