Командир бронедивизиона полковник Александров воспитал двух прекрасных дочерей, Ольгу и Женю. Всё, что приключилось  с ними на даче в подмосковье, мы прекрасно помним. Именно там Женя познакомилась с Тимуром, Гейкой, Колей  Колокольчиковым,  Мишкой Квакиным. На дворе стоял суровый 37-ой год.

А дальше  была война. После Победы они случайно встретились с Тимуром. В Москве.  В ясный летний солнечный день. И больше  не расставались до конца жизни. В начале 50-х у них родился сын, которого тоже назвали Тимуром. Воспитывали его в лучших традициях советской эпохи. Мальчик рос крепким, шустрым. И со временем стал работать в КГБ.

Служба в органах безопасности в СССР, в основной массе людей, считалась почётной, выгодной и создавала вокруг служителя ореол неприкасаемости. И если в субъекте имелись способности говорить складно, но непонятно, пить водку и не хмелеть, убивать, но не считать себя убийцей, жизни и карьере  его многие могли позавидовать.

Тимур по нраву был  ранимым, обидчивым и очень властолюбивым. Его карьера в органах была не самой ровной и безоблачной. Так как деда, полковника,  перед самой войной расстреляли, даже, не смотря на быструю реабилитацию, это вносило в биографию нашего героя фактор нестабильности. А тут ещё принятый по наследству характер отца: правдолюбивый, честный и прямой.

Всё это пришлось выкорчевывать из себя медленно, по милиграмму. Дослужиться до полковника в советский  период, имея эти проблемы, было нереально. Но тут пришли славные девяностые. И наш герой оказался здесь очень кстати. Правда пришлось снова вспоминать, что дед пал жертвой режима, учиться смотреть людям по-возможности в область глаз, и говорить правильные слова.

Тимур очень быстро отделался от своих фиолетовых погон, тем более, что ни форма, ни само понятие гэбэшника с ним никогда не вязались. А вот органы власти, которые формировались в то время из бывших, но быстро переметнувшихся через окоп истории  партийцев, комсомольцев, и конечно же сотрудников с Лубянки, в таких, как он, остро нуждались.

Ему опять не повезло. Его взяли в отдел, занимавшийся какими-то бытовыми проблемами столицы. То надо было принять гуманитарную помощь от американцев. То обсуждать порядок оказания помощи вымирающим пенсионерам. Он выполнял это чётко, но без особого энтузиазма. Друзей вокруг не прибавлялось. Но тут произошло одно событие, которое стало краеугольным в его жизни.

Референт одного  из самых высоких столичных чинов выбрал именно его, Тимура, для подписания документов по приёмке крупной партии  продовольствия из США и Германии. Тимур сразу смекнул, что здесь что-то нечисто, но оказанное высокое доверие было сигналом к началу настоящих дел. Потом были принятые из Германии под его контролем, но куда-то быстро исчезнувшие миллионы немецких марок, предназначавшиеся для строительства жилья для военнослужащих.

Самым главным  и захватывающим для него было то обстоятельство, что зная совершенно точно, что он участвует в крупных экономических афёрах на уровне верхних эшелонов власти, ему с этого ничего не перепадало. И он был счастлив. Он чувствовал, что просто его время ещё не пришло. И терпеливо ждал, влача существование аппаратного клерка с мизерной зарплатой, но хорошим продовольственным пайком, что в то голодное время было важно для семьи с двумя подраставшими сыновьями.

Надо сказать, что Тимур всегда был хорошим семьянином, очень любил свою жену и редко ей изменял. Просто возможности такой ему почти не представлялось. Да и постоянное ощущение слежки, возникшее ещё со времён поступления в КГБ, воспитало в нем стержень домостроевского мужа. А события с случайно выложенным компроматом на генпрокурора полностью укрепили его в правильности выбранной позиции. Отсюда и полное отсутствие друзей, которых по той же причине нельзя было заводить. Ни одного друга кроме жены.

И тут, его час пробил. В один миг его представили всей аппаратной верхушке, как будущего преемника на пост руководителя команды. А еще через пару месяцев ему было объявлено, что нынешняя команда покидает коридоры власти, и он может спокойно ввести туда свою и начать руководить процессом спасения своего народа. И это случилось так неожиданно, вечером, в ночь перед 8 марта, что он аж вспотел и в одну секунду понял, что главной его проблемой будет набрать эту команду.

Самой опасной и неприятной была первая ночь. Когда приходилось, достав все записные книжки, а их он хранил в тайнике на балконе, сидеть на семейном ложе, и чтобы не разбудить сыновей в соседней комнате, сначала обсуждать кандидата в команду с женой, а потом, облаяв её за многословие, набирать номера телефонов, большинство из которых оказывались устаревшими. Если же ему отвечали те, кого он искал, приходилось выдавливать из себя, как из тюбика с кончающейся зубной пастой, пару приветствий, а потом почти официально предлагать придти  на аудиенцию.

За три дня праздников ему удалось, с грехом пополам, набрать шесть кандидатов на ключевые по его мнению посты. Но когда в первое рабочее утро он увидел в пришедшей за ним кавалькаде машин свой лимузин, сел в него и  ехал в цитадель власти, за это время он успел понять, что большинство вопросов решается без него, есть время для размышлений, т.к. пока всё идет по инерции, и он находится, как ему обещали,  в руках отлаженной аппаратной машины.

Ещё через час ему стало понятно, что ключевых постов ему никто не уступит, и что за всё ему придется бороться. Особенно тяжело пришлось мириться с сохранением  на прежнем посту  руководителя госбезопасности. Из короткого телефонного разговора с начальником службы администрации, ему деликатно, но железно дали понять, что есть три должности, включая должность говорившего,  которые   замене не подлежат. Какая третья он не успел спросить, т.к. разговор резко оборвался.

Тимур сидел в своем кабинете уже несколько часов и за все время его лишь дважды спросили, не хочет ли он чего-нибудь, и уточнили время проведения организационного собрания администрации. Он подошел к окну в глубоком проеме стены и тут же ощутил, что стал заложником в какой-то страшной игре. Тем временем пришло время для назначенных им аудиенций с знакомыми из прежней жизни.

Когда вошел первый из них, Тимур ужаснулся тому, что наверное со стороны выглядит так же нелепо, как и этот, вошедший только что человек. Это был его знакомый со времен, когда он служил в КГБ. Такой же большой, как и раньше, только еще более обрюзгший, неуклюжий, в нелепом для этого времени года и места светлом костюме, на пару размеров больше хозяина. Вошедший, словно не прошло четверти века, широко раскрыл свои объятия, загудел и, брызгая слюной, бормоча что-то несвязное, пошел обниматься.

Провожая его, Тимур уже сам был не рад своей поспешности в приглашении сюда своих  знакомых, и ему было стыдно перед старыми аппаратными работниками за своего гостя. К сожалению, почти ни у кого из приглашенных не было начавших входить в моду тогда мобильных телефонов, поэтому пришлось встретиться ещё с двумя.

Кстати, один из них, закончивший, как оказалось, столичный университет, был очень сдержанным, выглядел представительно и в то же время скромно, то есть, как заключил Тимур, вник в ситуацию. Но тут же Тимура пронзила мысль об опасности, которая могла исходить от этого человека, намного превосходящего его по всем параметрам.

Постепенно жизнь налаживалась. Семью перевезли на правительственную дачу, выделили персональный транспорт и охрану. Специально обученные люди долго растолковывали жене и сыновьям, как отвечать на вопросы родных и знакомых, если те о чем-то будут спрашивать. Им теперь приходилось бороться с множеством врожденных качеств, такими как скромность, робость, экономия на всём. Пришлось срочно изучать правила дипломатического этикета и пытаться поднять свой английский.

Управление своим народом, со всеми особенностями национального характера, оказалось  делом интересным и  не заставляло Тимура перенапрягаться. Большую часть забот брали на себя референты, министры, президенты и губернаторы отдельных регионов. Попытки Тимура хоть в чем-то попытаться разобраться тут же встречали деликатное непонимание того, для чего ему это нужно со стороны главы администрации. И как говорил этот небольшого роста лысоватый с бородой человек: «Не волнуйтесь, всему придёт своё время. У нас везде достаточно надежных и верных людей, чтобы ни о чем не волноваться.»

Так проходили дни и месяцы. Оказалось, что он, Тимур, теперь должен больше думать о своём здоровье, отдыхе. Что очень важно не забывать о том, как он выглядит на фотографиях в газетах и на обложках глянцевых журналов. Ему заказывали костюмы у лучших кутюрье в Италии. Фотографы изо всех сил старались прибавить ему роста и величия. И действительно, постепенно он стал ощущать себя могущественным и величавым в окружении очень правильных, грамотных, доброжелательных, преданных как болонки людей.

И вдруг, когда перед ним возникли те, кто обычно приходили для деловых, но праздных бесед, а в этот раз у них в руках были планы по развитию и бюджету страны, когда они наперебой стали доказывать, что нельзя дать прикасаться к трубе с нефтью или газом людям, недостойным его доверия, а списки достойных уже были готовы и их только надо было подписать, до него стало доходить, что он и не смог бы сам всё это понять и подготовить, поэтому у него сначала возникло чувство тревоги, которое очень быстро сменилось благодарностью к ним.

Так прошли ещё три года. Ситуация в стране, как писали газеты и рапортовали телеканалы, становилась лучше. И действительно, когда голодная стая бывшей команды, утолив свой животный аппетит, разбрелась по всему миру, растащив при этом немыслимые богатства в виде активов нефте-газовых и металлодобывающих компаний, положение людей стабилизировалось. Даже стали поговаривать о  появлении среднего класса, естесственно, подозревая его тоже в воровстве, но более гуманном, скорее интеллектуальном.

И действительно, развитие собственной отрасли пивоварения , спирто-  и виноделия, телекоммуникационных пространств, развитие строительства домов и дорог, эксплуатация советской системы ЖКХ, транспорта и сооружений, при абсолютно нулевой системе налогообложения,  давали возможность выкачивать из этих рессурсов ещё не мало средств тем, кто  умел это делать. А какие преимущества теперь давало полное отсутствие  собственной промышленности. Всё, начиная от спичек и кончая комплектующими для ядерных ракет, необходимо было покупать заграницей. Здесь, под покровом бюджетных средств, образовывались золотые океаны.

О том, откуда на его личных счетах появлялись дополнительные средства, Тимур узнал слишком поздно. Он мог отказаться от них, но это было равносильно душевному помешательству. А мог ли он хоть на секунду показать свою слабость? Никогда! Его команда работала безупречно. Никто не мог обвинить его, Тимура, в отсутствии патриотизма, нечестности или безволии. Опасным стало только одно — это сама команда. Ведь она изначально была не его. Значит её мог контролировать кто-то другой. Но это было невыносимо. Тимур вызвал своего лысого и бородатого «ангела — хранителя», поблагодарил за всё и объявил ему об отставке, сопроводив хорошим пожизненным пособием.

Попытка новым назначением главы администрации, подчинить себе волю всей команды, ожидаемых плодов не принесла. Единственный, кто подошел для этой должности из ближайшего окружения, на придирчивый взгляд Тимура, был  робкий, небольшого росточка, щупленький интеллигентик, с хорошо подвешенным языком и знанием законов. Он никак не мог заслонить собой Тимура, и в этом было его колоссальное преимущество перед более талантливыми и верными.

Но собрать вокруг себя новую достойную команду он не мог. Поэтому очень скоро в команде стали появляться люди из родни нынешних или те, кто когда-то пытались попасть «с улицы», но им это не удавалось по известной причине. Команда постоянно пополнялась, а когда приходило время кого-нибудь из них выбросить в связи с полной непригодностью, ничего не оставалось, как закрепить за ними важный государственный пост или ввести в правление частной компании.

Так и существует эта команда. Выглядеть здесь достойнее Тимура не может никто. Это опасно и не нужно. Больших надежд на лучшее будущее из них никто не питает. Создается впечатление, что они все готовятся к скорому концу света, потому что воровать в таких масштабах могут только умалишенные. И поскольку главным соревнованием в стране является не футбол и не хоккей, то все ставки делаются на коррупцию. Появились такие виды спорта, как убийство по неосторожности или в связи с непредвиденным наездом на пешехода, после чего объявляется коррупционное собрание. Выигрывает тот, кто дешевле отделается.

Или вот ещё, новая забава. Из казны по официальным каналам на развитие космических технологий уводят миллиарды рублей, а для отчёта за их расход показывают выточенные на коленке в сарае детали. Как известно, только за последний год в космос не смогли подняться четыре спутника. А как же они могли туда попасть, если их сделали в сарае. Такого уровня руководства страной не было никогда. Разве только в том далёком 37-ом, когда Женя приставила к окну на чердак сарая трухлявую лестницу, очутилась среди мотков верёвок, фонарей, сигнальных флагов, увидела штурвальное колесо и повернула его. А в ответ услышала: «Оставь колесо и беги прочь. Сейчас прибегут люди и тебя поколотят.» Это были Тимур и его команда.